Активно обсуждаемая в последние дни информация о возможном расформировании Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков (ФСКН) нашла свое подтверждение.

По данным «Известий», проект указа президента об упразднении службы в феврале поступил в аппарат главы правительства России из государственно-правового управления администрации президента (АП).

Проект указа 10 февраля направлен руководителю аппарата премьера Сергею Приходько. Им предусмотрено упразднение ФСКН с 1 марта 2015 года. Полномочия службы по борьбе с наркотиками, а также по расследованию профильных уголовных дел теперь будут переданы в Министерство внутренних дел (МВД), а сфера реабилитации и лечения наркоманов - Минздраву, - сообщил собеседник «Известий» в аппарате правительства.

Государственно-правовое управление президента просит зампреда правительства поручить подготовить заключение о предполагаемых расходах бюджета в связи с расформированием ФСКН и передачей ее функций МВД.

Источник «Известий» в правоохранительных органах рассказал о некоторых подробностях ситуации вокруг расформирования Госнаркоконтроля.

Впервые информация о реорганизации ФСКН прозвучала на совещании у главы государства Владимира Путина 22 января - тогда государственно-правовое управление администрации президента получило поручение подготовить проект указа «О совершенствовании государственного управления в сфере контроля за оборотом наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров». Этим проектом предусматривается с 1 марта 2015 года упразднение ФСКН и передача МВД полномочий по борьбе с наркопреступностью. Все уголовные дела по «наркотическим» статьям теперь также будет расследовать следственный департамент МВД. Полномочия по поддержке некоммерческих организаций, которые занимаются реабилитацией и ресоциализацией наркоманов, будут переданы Минздраву.

Передача функций ФСКН проходит в рамках масштабной реорганизации силовых ведомств, которая потребовалась в условиях финансового кризиса. Масштабные сокращения штатов готовят МВД, ФСБ, Министерство по чрезвычайным ситуациям, Генпрокуратура и другие силовики.

Штаты Госнарконтроля составляют более 30 тыс. человек, из которых лишь четверть перейдут на работу в МВД, а остальные будут сокращены. Напомним, что до 2002 года в структуре МВД было специализированное подразделение по борьбе с наркотиками - Главное управление по борьбе с незаконным оборотом наркотиков (ГУБНОН).

По разным оценкам, ФСКН обходилась бюджету примерно в 30 млрд рублей в год, однако эффективность работы наркополицейских оставалась низкой. Так, по статистике, оперативники МВД выявляли 64,2% всех преступлений, связанных с наркотиками, из которых 61% относился к тяжким и особо тяжким составам, а ФСКН - только 33,5%. В 2014 году только официально в России было изъято 32 т наркотиков, из которых на МВД пришлось почти 10 т. Также следует учесть, что в ФСКН вес изъятых наркотиков всегда учитывала в сыром виде, а в МВД - только в «чистом», сухом. Таким образом, разница по изъятым наркотикам во внутриведомственной статистике МВД и ФСКН отличалась в десятки раз.

Руководство ФСКН сразу после появления информации об упразднении заявили, что служба эффективна. Так, 9 февраля на специальном брифинге директор Госнаркоконтроля Виктор Иванов рассказал, что за последние 5 лет служба ликвидировала в 8,5 раза больше наркосообществ, чем все остальные вместе взятые российские силовики. По его словам, на долю ФСКН приходится 98% уголовных дел по легализации и отмыванию наркодоходов. Также Госнаркоконтроль ликвидировал 20 тыс. наркопритонов, что в 3 раза выше совокупного результата всех силовиков страны. А 90% перехваченных и изъятых оптовых партий наркотиков, поставляемых в Россию, приходится на ФСКН.

Кроме того, после первых слухов о возможной ликвидации ФСКН наркополицейские начали проводить фактически ежедневные операции и рейды, не забывая отчитываться о громких победах над наркобизнесом. Так, за последнее время были проведены сразу три масштабные спецоперации: «Шанхайская паутина», «Карпаты» и «Черный банкир». Были изъяты сотни килограммов различных наркотиков и курительных смесей, задержано около 100 участников группировок. Одна из группировок хранила вырученные от продажи наркотиков деньги в Приватбанке, принадлежащем украинскому олигарху Игорю Коломойскому.

Есть еще одна причина ликвидации ФСКН. За всё время существования службы ее оперативники и руководители различного ранга сами регулярно попадали в криминальные скандалы и уголовные дела, связанные с торговлей наркотиками, крышеванием наркопритонов и вымогательством. Правозащитники обвиняли ФСКН в том, что она подменяет борьбу с крупными отечественными и международными наркогруппировками различной мелочью - проводила спецоперации и возбуждала уголовные дела против ветеринаров и торговцев пищевым маком, пожилых жителей деревень, у которых в огороде находили дикорастущие мак или коноплю.

Как считает директор Института наркологического здоровья нации Олег Зыков, в составе МВД силовые функции ФСКН будут исполняться лучше.

Целью ФСКН было выживание службы как ведомства, а в составе МВД такой направленности уже не будет, - пояснил он. По его мнению, основная задача ФСКН - уменьшение числа наркоманов в стране - так и не была выполнена.

Можно играть цифрами, но в действительности количество наркозависимых в стране только увеличилось, - заявил Олег Зыков. - При этом палочная система отчетности ФСКН привела к тому, что заметно увеличилось число наркоманов в тюрьмах. И дело не только в том, что это поломало судьбы конкретным людям. Теперь до 100 млрд рублей в год страна платит просто за то, что наркоманы сидят за решеткой и превращаются там в профессиональных бандитов.

Миллиарды на реабилитацию

Что касается системы реабилитации наркоманов, то ее получит Минздрав. В 2013 году ФСКН вынашивала амбициозный проект по созданию единой системы реабилитационных центров в России, на что просила у правительства 20 млрд рублей - на срок с 2014 по 2016 год. В эту сумму, по замыслу наркоборцов, должны были войти 16 млрд рублей из федерального бюджета, 3,3 млрд из бюджета субъектов и еще 650 млн из внебюджетных источников.

Виктор Иванов утверждал, что с помощью этой программы сможет уменьшить количество наркозависимых в России в 30 раз. Суть программы ФСКН заключается в создании - в соответствии с международной практикой и рекомендациями ООН - единой системы сертифицированных реабилитационных центров. Эти центры, по замыслу ФСКН, должны будут работать по стандартам, рекомендованным Минтруда и Минздравом, и предоставлять полную информацию о своей деятельности.

Виктор Иванов планировал, что кроме четырех государственных центров в нее могли бы войти почти 500 неправительственных некоммерческих организаций, которые на сегодняшний день не существуют юридически ни в одном государственном документе. После появления новой программы они смогут участвовать в конкурсах на грантовую поддержку.

Однако эти планы не нашли поддержки в Минфине, который зарубил проект, пояснив, что бюджете на 2014 год и на плановый период 2015 и 2016 годов, принятом Госдумой, ассигнований на реализацию проекта программы не было предусмотрено. Также финансовое ведомство отклонило вопрос о создании федерального научно-методического центра для проведения научных исследований и подготовки экспертов в области реабилитации наркоманов.

Ранее из межведомственной госпрограммы вышел Минздрав, потому что медики и наркополицейские так и не смогли решить, кто из них будет заниматься реабилитацией наркоманов в России. Теперь Минздравсоцразвития лоббирует собственную госпрограмму «Развитие здравоохранения», в рамках которой занимается лечением наркоманов.

На финансирование программы «Противодействие незаконному обороту наркотиков» ежегодно планировалось выделять из казны 23–25 млрд рублей. Значительная часть этих средств пойдет на программы реабилитации наркозависимых. Госпрограмма «Развитие здравоохранения» более масштабна - около 400 млрд рублей в год.

То, что ФСКН расформируют, для меня прекрасная новость, - сказал Зыков. - Фактически деятельность этого ведомства сводилась к аккумулированию у себя огромных бюджетных средств и их передаче дальше в различные организации. И это была очень коррупционная схема. По моим оценкам, эти деньги получало огромное количество реабилитационных программ, которые по сути были авантюристскими. Они были организованы неграмотными людьми, желающими заработать. Минздраву сейчас следует приостановить какое-либо финансирование реабилитационных центров и наконец разобраться, какие из них реально меняют к лучшему судьбы наркоманов.

Руководитель аппарата некоммерческого фонда «Здоровая страна» Сергей Орлов напротив оценивает опыт взаимодействия с ФСКН как «очень позитивный».

Мы плотно работаем с ФСКН - например, фонд участвовал в разработке критериев реабилитации, - сказал он. - Мы опробовали новые методики при поддержке ведомства, постоянно проводили совместные мероприятия. К примеру, в сентябре 2014 года был организован масштабный летний терапевтический лагерь, куда приехали представители девяти регионов. За время своей деятельности ФСКН сделала всё для пропаганды здорового образа жизни и борьбы с распространением и потреблением наркотиков.

Орлов отметил, что существуют определенные критерии для всех организаций, которые занимаются реабилитацией наркоманов.

Вряд ли Минздрав будет менять эти стандарты, - считает он. - Но придется заново договариваться, налаживать контакты и взаимодействие.

Президент ассоциации некоммерческих организаций «Родина без наркотиков» Вадим Харитонов отметил, что от Минздрава общественники в первую очередь ждут взаимопонимания и тесного сотрудничества, которого не хватало во время работы с ФСКН.

На балансе нашей организации работают реабилитационные центры в 30 городах России, где проходят лечение около 800 человек, - сказал он. - Этот показатель значительно выше, чем в любых государственных наркодиспансерах. При этом мы постоянно сталкиваемся с недопонимаем и попытками помешать нашей работе со стороны ФСКН. У нас налажено сотрудничество с Пермским и Алтайским краями, где представители госструктуры поддерживали наши инициативы и пилотные проекты - например, выдачу сертификатов на бесплатное прохождение реабилитации. При этом есть другие регионы, где сотрудники ФСКН всячески мешали нашей работе. В Новосибирске все наши попытки получить гранты заканчивались безуспешно. В Сургуте и Ханты-Мансийске нам устраивали информационную блокаду, а центры подвергались постоянным проверкам со стороны прокуратуры и других контролирующих органов. В Тюмени наши центры пытались обвинить в том, что у них «экстремистские» методы лечения.

Помощник министра здравоохранения РФ Татьяна Клименко рассказала, что, по данным Минздрава, всего в России около 800 НКО, которые занимаются реабилитацией наркоманов. Сейчас Минздрав никак не регулирует их деятельность, но государственные медучреждения «взаимодействуют с этими НКО в рамках преемственности лечебно-реабилитационного процесса в отношении каждого конкретного пациента».

Мы просим главных наркологов по каждому региону, чтобы они хотя бы примерную «карту» этих НКО имели и взаимодействовали с ними, - сказала Татьяна Клименко. - НКО проводят мероприятия по социальной реабилитации - когда больной учится жить в нашем обществе, ему оказывается помощь при восстановлении трудовых навыков, семейных взаимоотношений, социальных связей, помощь в учебе. Медицинские организации, которые занимаются наркологическими больными, конечно, нуждаются во взаимодействии с этими НКО.

Коммерческий рынок лечения наркоманов считается одним из самых выгодных - клиенты на нем будут всегда. По самым скромных подсчетам, в России насчитывается около 1,5 млн наркозависимых людей. Чтобы вернуть их к жизни, родственники и близкие готовы заплатить любую цену, но коек для всех в России явно не хватает. При этом в государственных наркологических учреждениях имеется всего чуть более 1,2 тыс. мест.

По данным Минздрава, на всю Россию - четыре государственных наркологических центра, 81 реабилитационное отделение и 144 наркодиспансера. Зато частных центров более 800.

Почти каждый седьмой сотрудник ликвидированной Федеральной службы РФ по контролю за оборотом наркотиков (ФСКН) перешел на службу в МВД России. Об этом ТАСС во вторник сообщил источник в правоохранительных органах. По словам собеседника агентства, из 27 тысяч уволенных сотрудников ФСКН только четыре тысячи устроились в МВД.

"О судьбе остальных неизвестно", - отметил источник. Пока ничего неизвестно и о новом месте работы главы упраздненного ведомства Виктора Иванова. Сообщается, что в ближайшее время он уходит в отпуск. Газета "Коммерсант" писала, что Иванов в последний момент отказался переходить на службу в МВД. В начале мая он был исключен из состава Совета безопасности РФ.

Президент РФ Владимир Путин в апреле распорядился упразднить ФСКН и Федеральную миграционную службу (ФМС) с передачей функций федеральных ведомств МВД. Тогда же на базе внутренних войск и спецподразделений МВД была создана новая силовая структура - Национальная гвардия.

Отмечалось, что штатная численность двух упраздненных служб передается в МВД, при этом штат ФМС сокращается на 30%, то есть на 11 тысяч человек. В структуре МВД бывшие упраздненные службы будут называться "Главное управление по вопросам миграции" и "Главное управление по контролю за оборотом наркотиков". Начальником миграционного ведомства была назначена полковник внутренней службы Ольга Кириллова, главой антинаркотического стал генерал-майор полиции Андрей Храпов. Экс-глава ФМС Константин Ромодановский, как и Виктор Иванов, должности в МВД не получил.

В указе главы государства говорилось, что сотрудники ФСКН, выразившие желание поступить на службу в органы внутренних дел, будут приниматься на службу "в порядке перевода без испытательного срока и переаттестации". Замглавы МВД РФ Игорь Зубов ранее сообщал, что некоторым сотрудникам ФСКН будут предложены другие должности, отличные от тех, которые они занимали ранее. К примеру, сообщил замминистра, наибольшая потребность в кадрах имеется в службе участковых уполномоченных полиции, подразделениях по делам несовершеннолетних, дорожно-патрульной службе и подразделениях по борьбе с экономическими преступлениями.

Сотрудники МВД, опрошенные газетой "Коммерсант" , предположили, что основу для дальнейших кадровых решений составит указ президента, который установит предельную численность как Национальной гвардии, так и самих органов внутренних дел. После этого можно будет говорить и о численности подразделений МВД по контролю за вопросами миграции и оборотом наркотиков.

Накануне стало известно, что ликвидация ФСКН и ФМС полностью завершится к 31 декабря 2016 года. Соответствующее распоряжение правительства России, подписанное премьер-министром Дмитрием Медведевым, было опубликовано на официальном интернет-портале правовой информации. Отмечалось, что председателем ликвидационной комиссии ведомства станет замруководителя международно-правового департамента ФСКН Валерий Зиновьев.

В документе были перечислены меры, которые глава ликвидационной комиссии должен будет реализовать в рамках ликвидации ведомства. В их числе: утверждение сметы расходов, проведение инвентаризации имущества, оформление документов. Ранее источник в правоохранительных органах сообщал, что ФСКН прекратит свою деятельность к 1 июня.

После ликвидации ведомств МВД получит в свое ведение 10 крупных объектов, ранее принадлежавших ФСКН, и 19 объектов, унаследованных от ФМС, отмечает "Коммерсант". Среди них - более десятка расположенных в разных регионах центров временного размещения иммигрантов, вынужденных переселенцев и беженцев, иностранных граждан, подлежащих депортации, центры медико-психологической реабилитации этих лиц, учебные центры и ФГУП "Паспортно-визовый сервис", а также научно-исследовательский центр службы в Москве, несколько институтов, санатории и центральная поликлиника ФСКН в Москве.

Судьбу остального имущества ФМС и ФСКН после инвентаризации решат совместно МВД и Росимущество. Право оперативного управления этим имуществом за МВД должно быть оформлено до 29 декабря.

https://www.сайт/2016-07-26/evgeniy_savchenko_o_prichinah_likvidacii_narkokontrolya_i_vozmozhnyh_posledstviyah

«Для второго генерал-лейтенанта в ГУ МВД места нет»

Евгений Савченко – о причинах ликвидации наркоконтроля и возможных последствиях

ФСКН, знаменитый наркоконтроль, ликвидирована с 1 июня 2016 года указом президента РФ Владимира Путина. Люди и активы ведомства переданы в структуру МВД, и на сегодня в Челябинской области уже начинает работу новое подразделение в рамках полицейского главка - управление по контролю за оборотом наркотиков. Однако в этой структуре не нашлось места руководителю бывшей наркополиции, генерал-лейтенанту Евгению Савченко. В интервью сайт Евгений Юрьевич рассказывает о своем отношении к реформе и подводит итоги 13 лет существования наркоконтроля.

- Евгений Юрьевич, насчет ликвидации ФСКН есть мнение, что наркоконтроль был неэффективен.

Моя точка зрения - ту компетенцию, для которой когда-то создавали наркоконтроль, эта структура выполняла эффективно. Главной нашей задачей была борьба с организованной наркопреступностью. Любая ликвидация организованной группы наркоторговцев - это одновременно профилактика появления десятков, а то и сотен мелких наркогрупп, это профилактика распространения наркотиков, так называемого «одноклеточного сбыта», хранения. В чем особенность организованной наркопреступности? Борьба с ней на две трети должна состоять из негласных оперативно-розыскных мероприятий. И, таким образом, выявление и пресечение не так хорошо видны простому человеку, как действия других силовых структур. В отличие от классических примеров - вот идет по улице пьяный, его наряд задержал, все это увидели, вот реакция, все оценили - у нас было не так, особенно в крайние годы, когда набрал масштаб бесконтактный сбыт, когда начали работать не зарегистрированные на территории области курьеры. Одни снимали квартиры, другие приезжали-продавали, наличными деньгами никто не пользовался, в ход шли банковские карты, расчеты через интернет, диспетчеры всего этого процесса сидели за пределами области, а зачастую и за рубежом… Да, преступность не признавала ни административных, ни государственных границ. Словом, сложная система, которую с кондачка не возьмешь.

- Челябинская область - пограничная, к нам идут наркотики из-за рубежа…

Поэтому для работы выстраивались межрегиональные группы с подчинением центральному аппарату ФСКН, параллельно строилась система своих официальных представителей за границей, чтобы напрямую работать с иностранными коллегами. Понимаете, одно дело, когда взаимодействие осуществляется через Интерпол - сначала наш Интерпол, генеральная прокуратура, потом соответствующие органы другой страны… пока еще до соседнего силового блока дойдет какой-либо запрос! Или свой офицер связи контактирует напрямую с каким-то ведомством, получает запрос, передает его напрямую, и начинается работа. Так вот успешно поработали в прошлом году с Китаем, где удалось ликвидировать целый завод по производству синтетики, провели несколько операций в Афганистане, где уничтожались уже не плантации, а лаборатории. Это все успехи от межведомственного, межгосударственного взаимодействия.

- Тогда почему об этих успехах никто не знает?

Смотрите. Вот пошел после 2011 года поток синтетики. Мы отработали методику борьбы с этой напастью, но речь-то тогда шла о так называемой «разбавленной», уже готовой к употреблению курительной смеси. А на последнем этапе своего существования мы уже начали работать с концентратами, с тем, что завозится сюда и уже в России распыляется на гигантские объемы. Я тоже читаю в последние годы критику нашей работы, мол, поначалу в год изымалось по 129 тонн наркотиков по стране, а последнее время - по 26-29 тонн. Хорошо, всё так. Но их, тех 129 тонн, две трети составляла марихуана, условная доза которой - 2,5 грамма, уголовная ответственность за ее хранение вообще начиналась с шести граммов. А что такое 26-29 тонн последних лет? Значительная доля там - концентраты наркотиков, у которых объем условной дозы - 2-5 тысячных грамма. Сколько это могло быть тонн той же «травки»?

Нельзя нашу эффективность оценивать такими абсолютными числами. Вот недавно в совместной операции ФСБ, челябинского УФСКН и полиции Китая было изъято свыше полутора тонн концентратов. На Южном Урале - порядка 50 килограммов, наш вклад был поскромнее. Но все равно нам с такими объемами даже нет повода особенно гордиться параллельным изъятием 100 килограммов «травы». Так что результативность у нас даже росла.

Но если так, то почему было принято решение о ликвидации наркоконтроля? Ведь выходит, что организация была очень успешной?

Да, так и есть. Мое мнение - возникли экономические проблемы у страны, настала необходимость сокращать издержки на госаппарат, оптимизировать системы управления.

- Потому что «Крым наш»?

С Крымом это не связано! Здесь ведь и пресловутые санкции, и конъюнктура рынка, роль играет многое. В результате - сокращения, перевод аттестованных сотрудников в неаттестованные. Наиболее серьезные сокращения мы пережили в 2015 году. 30 декабря 2014 года получили бумагу, предписывающую подготовить сокращения порядка 15% личного состава. Новый год я никому портить не стал, руководителей собрал 2 января. Они выдали свои предложения, но я их не послушал.

- А какая была альтернатива?

На совещании руководители мне предлагали забрать из каждого подразделения по чуть-чуть. Но тогда мы имели бы на каждом участке командира и по «полтора» сотрудника. А ведь кто-то болеет, кто-то уходит в отпуск, кому-то положен отдых после дежурства. Подразделения стали бы не боеспособны. Ситуацию осложнял еще один факт: уже к 2015 году почти половина людей у нас была без погон. Ни одного аттестованного водителя, охрана помещений - гражданская. Я вынужден был ставить в наряд офицеров, потому что доверить гражданским людям охрану хранящихся в зданиях оружия, наркотиков, просто не имел права. В итоге - серьезная перегрузка людей. И при каждом сокращении мы все меньше поневоле отвлекались «на улицу». Понимаю, гражданам хочется видеть наркополицию на улицах, но зачем нам дублировать коллег из ППС, ДПС, участковых? У нас оставались силы только на свою, узкую специализацию - организованную преступность.

Я принял решение сократить полностью несколько межрайонных отделов, усилив другие. Чтобы в области оставались полноценные структуры с оперотделами, следователями, экспертами - структуры, которые могли бы продолжать выполнять задачу. В результате из девяти межрайонных отделов мы «ужались» до пяти.

И сейчас в масштабах страны, по сути, принято такое же решение. Нас становилось все меньше, и, если штаты ФСКН в целом еще сократить, понятно, что мы не смогли бы эффективно работать. Поэтому с управленческой точки зрения решение президента мне понятно. Оптимизируются службы финансистов, кадровиков, тыловиков - ведь все это в МВД есть свое. Но зато костяк оперативно-следственных подразделений, влившись в полицию, сохраняет свою работоспособность.

Как вы относитесь ко второй масштабной реформе в силовом блоке России? К тому, что из МВД забирают в Национальную гвардию СОБР, ОМОН, самых боеспособных людей?

Сложности, конечно, возможны, но тут всё будет зависеть от организации взаимодействия между полицией и нацгвардией. Но ведь никто не закрыл НАК, национальный антитеррористический комитет. А функция этого органа - именно налаживание межведомственного взаимодействия, координация боевых подразделений. Есть свод сил всех правоохранительных органов, четко регламентирован порядок взаимодействия. Да, реформа. Но Росгвардия в любом случае вливается в НАК, так что взаимодействие там внутри выстроят.

А сама Российская или Национальная гвардия вообще, по вашему мнению, нужна? Ведь были же Внутренние войска, так же не подчиненные руководству МВД на местах.

Логика в этом новшестве есть. Во-первых, в большинстве стран, которые сегодня принято называть развитыми, категорически запрещается участие армии во внутренних локальных конфликтах. Незаконными формированиями во всем мире занимаются именно подразделения вроде национальной гвардии. Наши внутренние войска во многом уже автономны и самодостаточны. А то, что к ним присоединены «разрешители», лицензионно-разрешительные отделы МВД, и вневедомственная охрана - тоже понятно. Это сделано, чтобы не допускать распространения частных армий, замаскированных под те же ЧОПы.

Слияние ФСКН и полиции не приведет к изменению специфики? Ведь ОБНОНы МВД занимались немного другой стороной наркопроблемы, как раз-таки «улицей».

Ну, начнем с того, что ОБНОНов в управлениях МВД в принципе не должно было быть. Все существующие подразделения - это личная инициатива руководителей. На момент начала нашей ликвидации специалистов по наркотикам в ГУ МВД по Челябинской области было не больше 30 человек на весь регион. В основном же работали сотрудники уголовного розыска. Мне сложно сейчас говорить, какую задачу поставят моим коллегам. Ведь в президентском указе изначально прописывалась упрощенная форма перевода аттестованных сотрудников.

Мы надеялись, честно говоря, что будет создано что-то вроде транспортной полиции - специализированная, независимая структура в составе МВД. То есть просто нас передадут как есть. Для дела оно бы было эффективнее.

Ведь коль скоро две трети борьбы с организованной преступностью - это негласные методы, надо обладать соответствующими возможностями. У нас были свои секретные службы, свой спецназ, свои следователи - словом, наркоконтроль выполнял полный цикл работы. На днях были утверждены штаты подразделения в составе ГУ МВД. По сути, оно представляет из себя оперативное управление. Следователи - отдельно, секретная служба - отдельно. Командирам сложнее будет организовать на должном уровне работу, потому что надо будет преодолевать еще и внутренние барьеры, а к тем же секретчикам обращаться «в порядке живой очереди». Это не смертельно, это просто значительно сложнее, новым командирам надо будет проявить большую управленческую мудрость.

- Но ведь и раньше было какое-то межведомственное взаимодействие? Вы сотрудничали с ФСБ, с полицией.

Обязательно взаимодействовали. Например, задержания низового слоя любой орггруппы всегда лучше проводить с помощью коллег из МВД. Потому что, когда преступника берет участковый или наряд ППС, это не вызывает у верхушки ОПГ особого беспокойства, они не понимают, что стали объектом системного внимания. А вот если наркоторговцы узнают, что на них охотится ФСКН… Преступники ведь тоже знают, что мы системны, но нас мало. Много раз наши оперативники перехватывали целые архивы, базы данных, которые вели на нас разные группировки. Преступники пытались переписывать наш автотранспорт, выставлять контрнаблюдение, фотографировать наших сотрудников. Мы все-таки были ограничены в людях и средствах: доходило до того, что в межрайоных отделах сотрудники не использовали автомобили, закрепленные за ними, потому что жулики эти машины уже знали. Приходилось одалживать машины у друзей, родственников, использовать личный транспорт. Словом, в таких условиях «низовая» реализация всегда была удобнее силами МВД. Где-то нам шли навстречу, где-то не могли помочь. Сегодня у МВД появился хороший козырь: барьер между разными ведомствами убран, это плюс. Главное, чтобы не было барьеров внутри самого главка.

- Могут ли сейчас начать притеснять, зажимать ваших бывших подчиненных?

Начнем с того, что до июля не было нового штатного расписания по этому новому управлению в ГУ МВД. Вся беда в том, что ликвидировали-то нас 1 июня, а принимать на службу в полицию фактически было некуда. Генерал Сергеев (Андрей Сергеев, начальник ГУ МВД по Челябинской области - прим. ред.), по крайней мере, поступил корректно по сравнению со многими другими регионами России. Принял людей, пусть на разные должности, разного уровня, показал, что они ему нужны. И устно пообещал парням, что как только будет «штатка», они будут переведены в новое управление и займутся своим делом.

Гораздо хуже в других регионах: я созваниваюсь с коллегами и узнаю, что оперов никуда не взяли, никаких вакансий не предоставили. Они были уволены по основанию «перевод», а их никуда не приняли. По данным Общественной палаты РФ, зависло 16 тысяч человек. Сейчас эта проблема законодательно решена, идет прием сотрудников ФСКН в ГУ МВД. Фактически в ГУ МВД на Южном Урале переведены и приняты порядка 80% аттестованных сотрудников УФСКН.

- Нельзя не спросить: а сами вы не планировали продолжать работу уже в полиции?

То, что сформировано в составе главка - это, на нашем сленге, просто «служба». В УФСКН было несколько служб, вот в составе ГУ МВД создана оперативная служба по контролю за оборотом наркотиков с дополнительными штабными функциями. Потолок там - полковник, и генералу там делать нечего. Жаль, что в новой структуре почти не оказалось командиров среднего и низового звена управления ФСКН. Из моих заместителей в эту структуру попал только один. Из оперативных руководителей - только начальник Миасского межрайонного отдела перешел в полицию.

Все остальные начальники отказались от службы в органах внутренних дел, потому что им были предложены неруководящие должности или не соответствующие, на их взгляд, их компетенции.

Вот это больно, это командиры, выращенные за 13 лет, вышедшие из наркоконтроля, знающие «кухню», носители созданной в ФСКН школы. Такая ситуация, кстати, по всей стране. Но опять-таки мне грех обижаться: честно, я не знаю, как бы сам поступил на месте Сергеева.

- Ну да, принимать «варягов» или сажать на руководящие посты своих людей…

Да, это ведь вопрос и определенного доверия, и компетенции. Я сам взял бы или нет? Доверие формируется пониманием внутренней компетентности человека, и, если я не понимаю его уровень, вряд ли принял бы такого. У нас вся эта ликвидация, благодаря решениям полицейского генерала, прошла все-таки нормально, не как в большинстве своем по РФ. Да, люди в чем-то потеряли, но их все-таки взяли. Теперь у них есть возможность доказать свой профессионализм и вырасти вновь.

Евгений Юрьевич, вам не впервой переживать ликвидацию ведомства. Наркоконтроль ведь строился на базе ликвидированной налоговой полиции.

Вы правы. Но в процессе ликвидации налоговой полиции в 2003 году пострадали в первую очередь оперативники. Многие ушли тогда как раз в МВД, так что неправильно говорить, что костяк ФСКН - это налоговые полицейские. У нас в первые годы порядка 70, наверное, процентов оперативников были как раз выходцами из милиции! Тогда тыловые службы остались на своем месте, следователям, конечно, пришлось переучиваться с налогов на наркотики - столько нюансов необходимо учитывать, чтобы доказать именно организованную группу в этом сегменте преступности! А эксперты? Это по жизни люди с воспаленными глазами, на них молились и божились и оперативники, и следователи! Так вот, пострадала при переформировании налоговой полиции в ФСКН как раз оперативная составляющая: «налоговые» опера ушли в МВД, взамен пришли ребята в основном из ОБНОНов. Кстати, большинство именно обноновцев в первый же год наркоконтроль и покинули.

И новый костяк составили парни из уголовного розыска - прижились те, кто раньше занимался убийствами, угонами. ОБНОН же был ориентирован на другого рода преступления, многие просто не понимали, для чего нужны такие тонкости - длительная разработка объекта, тщательная подготовка, сбор доказательств. Нас же с самого начала сиюминутный «галочно-палочный» результат не волновал, задачей было выйти на всю цепочку, ее разобрать - и тогда уже ликвидировать.

- Сегодня противоположная ситуация: опера почти все перешли в полицию. А другие специалисты? Те же эксперты?

Экспертов всех сразу забрали, это же специалисты самого высокого уровня, их всегда остро не хватает любой службе! У нас всегда уделялось внимание именно материальной базе экспертного отдела, мы помогали и МВД, и ФСБ. Пострадали тыловики, кадровые службы. Часть следователей - у них будут проблемы с узкой специализацией, а теперь им придется расширять свой кругозор.

Вы начинали в налоговой инспекции, служили в налоговой полиции, потом - 13 лет в наркоконтроле. Наверное, сильный стресс - оказаться вдруг без погон?

Ну, хорошо, что прошел в свое время через ликвидацию налоговой полиции. Опыт психологический есть, есть «прививка». Внутренне тяжело конечно: пытаешься поддерживать боевой дух, как-то подавать пример, а сам понимаешь, что в этой ситуации даже ты ничего сделать не можешь. Там не хватает денег на ремонт, там на специзделия, здесь надо списать автомобиль… Даже мой служебный автомобиль уже года два подлежал списанию. Когда у нас принимали автопарк, комиссия удивилась: неужели на этом ездил начальник управления? Так что, когда все закончилось, стало где-то легче.

- Но получается, вы всех перевели в полицию, а сами оказались на «гражданке».

Но я ведь прекрасно понимаю, что для второго генерал-лейтенанта в ГУ МВД места нет. Андрей Федорович (Сергеев - прим. ред.) спрашивал, желаю ли я продолжить службу. Желание-то, конечно, есть! Но что мне может предложить руководство МВД? Я читал, многие СМИ обсуждали вопрос, что мне предлагал Сергеев. Но Сергеев не компетентен что-либо мне предлагать! Даже руководство МВД не компетентно. У меня была указная должность, то есть назначить меня куда-то или снять мог только президент.

Очень теоретически руководство МВД могло предложить мне работу начальником ГУ МВД, заместителем где-нибудь. Но - чисто теоретически.

Но я же ясно понимаю уровень ответственности начальника регионального управления! Огромное количество подразделений со своими задачами, со своей спецификой, со своими требованиями. Уж там-то я точно был бы максимально некомпетентен. Но в любом случае руководство министерства внутренних дел ничего мне не предлагало, и мне ничего не оставалось, как уходить на пенсию.

- Вы, наверное, уходили на пенсию не в «никуда», вели какие-то переговоры?

Можно верить, можно нет, но я до последнего занимался трудоустройством своих сотрудников. Я исходил из позиции очень простой: если командир побежит вести переговоры о своей судьбе, это приведет только к панике. Поэтому я не бегал по кабинетам и никого не просил, не ходил к Борису Александровичу (Дубровскому, губернатору Челябинской области - прим. ред.). Я просто нескромно верил в свою компетенцию. Жизнь показывает, что такая позиция оправдана. Часть людей пристроены, я теперь тоже.

- Как-то официально прощались?

31 мая мы с руководителями вскладчину устроили прощание в одном ресторанчике. Никаких бюджетных денег, все из своего кармана. Мне понравилось, что все договорились: не давать никаких оценок ситуации. А атмосфера у нас всегда была рабочая. Мы сделали на свои деньги памятные буклеты с историей управления, заказали их в типографии, обменялись контактами.

Вы вторую неделю - советник губернатора. Чем будете заниматься в этой должности? Все-таки гражданская служба, приказы, как в армии, раздавать нельзя.

Так и приказывать особо некому. Я пока только размыто могу обозначить: рутинно-административная работа с элементами режимной деятельности, что не позволяет её публично конкретизировать. Фактически выступаю экспертом вместе с группой не подчиненных мне лиц в определенных сферах управленческой деятельности.

Если навскидку - вам нужно работать с теми же коллегами. Полиция, МЧС, управление по взаимодействию с силовиками…

Мне как советнику нужно будет, думаю, контактировать со всеми должностными лицами, не только силового блока. С главами муниципальных образований, например. Мы ведь и в наркоконтроле работали не только с силовиками! Антинаркотическая пропаганда - здесь и образование, и здравоохранение, и спортсмены, и культура…

Я просто пока не могу конкретизировать. Но сами знаете, у нас в стране много принимается качественных решений. А вот их исполнение - хромает. И вот нужно сделать так, чтобы каждый понимал: и за хорошее, и за плохое воздается, и в управленческой среде тоже. Нужно, чтобы от команды до реагирования на нее проходило как можно меньшее времени.

- Возникает ассоциация, что чиновники будут скоро пугать друг друга: «К нам едет ревизор губернатора!»

Нет, я же говорил: я не буду никем командовать. Моя задача способствовать повышению эффективности работы в определенных сферах управленческой деятельности региональной исполнительной власти. Я скромный советник, у меня зарплата сейчас меньше, чем пенсия, а генеральская пенсия - чуть больше 50 тыс. рублей.

Если резюмировать: работа ваших коллег в новом ведомстве будет более эффективной? Или полагаете, что сможете сказать: «А мы сделали бы лучше!»?

Я должен быть политкорректным. Я понимаю, что сейчас пойдет неизбежный и болезненный процесс притирок. Хочется, чтобы все было хорошо, хочется, чтобы работали эффективно. Я всегда открыт для общения, как и каждый из командиров. Главное, чтобы как можно быстрее прошла адаптация. А для этого нужно, чтобы как можно конкретнее были бы сформулированы цели и задачи. Не хочу делать прогнозов, не хочу никого обвинять, я вообще этого не имею права высказывать даже в кругу семьи.

- Кстати, а как пережила уход на пенсию ваша семья?

Понимаете, двояко. Во-первых, внутреннее облегчение у супруги. У меня приближался процесс ротации, меня пора было куда-то посылать служить в другое место. Я в любом случае крайний год служил в Челябинской области в качестве руководителя УФСКН. А переезд, согласитесь, для семьи всегда большой стресс. Здесь знакомые, друзья. могилы родителей. Во-вторых, меня стали чаще видеть дома из-за вынужденного отпуска и времени, когда чуть-чуть побыл просто пенсионером. С другой стороны, в финансовом плане, конечно, стало сложнее, но это не главное в жизни. Мою мудрую жену больше волновало, как мы куда-то уедем, дети маленькие, как они устроятся. А сейчас она немного успокоилась: муж - работающий пенсионер, и мы никуда не собираемся уезжать (смеётся ).

Звучат идеи о более радикальных мерах в борьбе с наркоманией - наказании за употребление.

ФСКН и миграционная служба были ликвидированы как самостоятельные федеральные службы указом президента в апреле 2016 года, их функции переданы МВД . Правительство РФ ранее распорядилось завершить ликвидационные мероприятия по упразднению ведомств до 1 июля 2017 года, позднее этот срок был продлен до 1 октября.

В министерстве здравоохранения РИА Новости сообщили, что статистические данные свидетельствуют о снижении первичной заболеваемостью наркологическими расстройствами. В 2016 году этот показатель снизился на 17,1%, составив 156,7 случая на 100 тысяч населения (против 189,1 случая в 2015 году). Снижается также распространенность наркологических расстройств: этот показатель в прошлом году уменьшился на 9,3% в сравнении с 2015 годом (1642,3 случая на 100 тысяч населения против 1811,1 случая). В то же время увеличиваются значения показателей долгосрочных ремиссий среди всех пациентов наркологического профиля, отметили в Минздраве.

Активное взаимодействие

Как сообщил РИА Новости главный нарколог Минздрава РФ Евгений Брюн, за год с момента ликвидации ФСКН число наркоманов в стране немного снизилось. Это, по его словам, стало возможным благодаря межведомственному взаимодействию.

Как рассказал специалист Минздрава, за прошедший год была запущена программа тестирования учащихся на наркотики, в целом ситуация стабилизируется. «Мы тестируем и выявляем учащихся, которые потребляют наркотики, проводим там профилактические мероприятия с этими ребятами, это основное. А количество наркоманов в стране немножко снизилось, поэтому мы считаем, что ситуация стабилизируется», - сообщил Брюн.

По его словам, сложно определить, с чем связана эта тенденция, но стоит отметить активные действия всех заинтересованных ведомств: государство активно работает над решением проблемы, профилактикой наркомании занимаются не только МВД, но и другие ведомства - и образование, и здравоохранение; это дает свои результаты, отметил собеседник агентства.

"Полиция лучше ловит, врачи лучше выявляют, образование тоже занимается выявлением и образовательными программами. То есть общими усилиями просвещаем семьи, родителей, это тоже дает свои результаты. Сказать, что какое-то одно ведомство в приоритете, наверное, невозможно, это такая проблема, которая может быть решена только всеми - и гражданским обществом, и государством в активном взаимодействии. Тогда получаются результаты", - отметил Брюн.

Он уточнил, что сейчас запущена программа по выявлению злоупотребляющих алкоголем и наркотиками среди пациентов обычных соматических больниц.

"Мы выявляем до 15% лиц, которые имеют соматические заболевания, там кардиологические, гастроэнтерологические, пульмонологические. Эти 15% связаны со злоупотреблением алкоголем или наркотиками. Так что такую программу мы начали… она будет расширяться на амбулаторные поликлиники по раннему выявлению злоупотребляющих алкоголем, табаком и наркотиками. Так что такая программа начата, и она развивается", - рассказал нарколог.

Как рассказали РИА Новости в Минздраве, межведомственное взаимодействие по вопросам контроля за оборотом наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров осуществляется в рамках деятельности Государственного антинаркотического комитета и межведомственных рабочих групп.

"Следует отметить, что в настоящее время продолжается интеграция на уровне междисциплинарных взаимоотношений специалистов наркологического профиля со специалистами других медицинских направлений, которая является важной частью системы профилактики наркологических расстройств и в той или иной степени связанных с ними заболеваний и состояний", - уточнили в Минздраве.

В ведомстве отмечают перспективность организации и активного поддержания совместной деятельности наркологической службы и службы медицинской профилактики.

Система помощи наркозависимым в России

Вопрос эффективности

Мнения парламентариев об эффективности борьбы с наркотиками за прошедший с момента ликвидации ФСКН год при этом разошлись. Так, глава комитета Госдумы по безопасности и противодействию коррупции Василий Пискарев ("Единая Россия") заявил, что работа по борьбе с наркотиками в РФ после ликвидации ФСКН ведется весьма эффективно.

"Работа осуществляется весьма эффективно. Для полиции борьба с незаконным наркооборотом - традиционно одно из самых главных направлений, поэтому они как работали, так и работают. Я не вижу негативных последствий после реформы, которая произошла. Ситуация хуже не стала. Мы наблюдаем задержание виновных и изъятие наркотиков, а это главное", - рассказал Пискарев РИА Новости, добавив, что для более детального анализа ситуации необходимо запросить соответствующую статистику в МВД.

"Ликвидация наркоконтроля негативно сказалась на борьбе с наркотиками. К сожалению, у МВД слишком много направлений работы, и борьба с наркотиками, к сожалению, для них приоритетом не является. Есть более серьезные, по их мнению, группы преступлений, которыми надо заниматься. Самое главное - сократился штат людей «на земле», оперативных работников, которые занимаются борьбой с наркотиками, выявлением распространителей этой заразы", - заявил Емельянов агентству; со слов парламентария, число оперативных сотрудников в некоторых городах РФ сократилось в три раза.

Вице-спикер Госдумы Ирина Яровая подчеркнула, что борьба с наркопреступностью - это комплексная государственная политика. «Каждое ведомство в пределах компетенции обязательно должно повышать эффективность своей работы в борьбе с наркопреступностью, исходя из понимания особой опасности этих преступлений и важности защиты общественной и государственной безопасности, защиты молодого поколения, против которого прежде всего обращено наркотическое оружие преступников», - сказала Яровая РИА Новости.

При этом политик отметила, что наркомания является мировой проблемой, в борьбе с которой Россия выступает инициатором многих решений. «Россия выступила инициатором очень многих международных решений и настаивает на создании антитеррористической коалиции, потому что наркобизнес - это в том числе и источник финансирования терроризма», - сказала она.

Яровая также напомнила, что в комплексную государственную политику, которая является составной частью стратегии нацбезопасности, входят инициативы в рамках Группы разработки финансовых мер по борьбе с отмыванием денег (ФАТФ), а также решения на законодательном уровне. В частности, пояснила она, такие, как установление пожизненного лишения свободы за производство и сбыт наркотиков, процедура отнесения новых веществ в список психотропных и наркотических, обязательное наркотестирование для ряда профессий и освобождение от ответственности при условии прохождения лечения, меры реабилитации и ресоциализации наркозависимых.

Радикальные меры и новая ФСКН

Вместе с тем некоторые депутаты говорят о необходимости обратиться к радикальным мерам вплоть до введения ответственности за употребление запрещенных веществ. Например, Емельянов полагает, что необходимо вновь учредить специальный орган по борьбе с наркотиками. «Я считаю, что ликвидация ФСКН была ошибкой… Я бы вернул специализированный орган по борьбе с наркотиками, безусловно», - заявил он.

При этом депутат не исключил необходимости обратиться к таким радикальным мерам по борьбе с наркотиками, как «ужесточение наказания», введение наказания за употребление наркотиков, «потому что профилактика не очень работает».

"Самое главное - это усиление ответственности за пропаганду употребления наркотиков", - заявил парламентарий. Емельянов пояснил, что сейчас «сплошь и рядом на молодежных каналах можно слышать, что наркомания - это излечимо», что легкие наркотики - «это не страшно, что привыкание не возникает» и так далее. Депутат уверен, что за такую «пропаганду наркотиков, за снижение неприятия наркотиков тоже должна быть ответственность».

Тем не менее в ближайшее время вряд ли стоит ждать соответствующие законопроекты. «Мы их обсуждаем на экспертном уровне, но дело в том, что есть серьезное лобби, которое противостоит принятию таких мер, к сожалению. Под предлогами гуманности и так далее. Хотя по сути это не гуманность, а лоббирование интересов наркотического лобби», - сказал депутат, отвечая на вопрос о том, стоит ли ожидать соответствующие законопроекты в ближайшее время.

Как показал недавний опрос ВЦИОМ , проведенный в преддверии международного дня борьбы с наркотиками, свыше трёх четвертей россиян (78%) одобряют идею введения уголовного наказания за употребление наркотиков. Подавляющее большинство россиян (93%) также высказались против свободной продажи любых наркотических веществ; но каждый десятый респондент в возрасте 18-34 лет, как и 14% жителей столичных городов, по данным ВЦИОМ, допускает легализацию «лёгких» наркотиков. Более половины (52%) участников опроса отметили увеличение доли наркозависимых в последние годы, при этом наши сограждане склонны считать наркоманию скорее не общественной, а реальной болезнью, которая нуждается в лечении.

Ещё о и

«Путин видел реальное положение дел в ФСКН»
Интервью «Русской Планете» согласился дать известный эксперт в сфере борьбы с преступностью Александр Михайлов / Эксперт в сфере борьбы с наркопреступностью рассказал о причинах ликвидации ФСКН

У Александра Михайлова множество регалий. Собеседник РП является генерал-лейтенантом полиции в запасе и генерал-майором ФСБ в отставке.

Здание Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков РФ / Фото: Артем Геодакян

В настоящее время он занимается общественной работой в президиуме организации «Офицеры России», в Совете по внешней и оборонной политике и управляет Фондом по борьбе с терроризмом и наркотиками.
Михайлов стоял у истоков создания Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков (ФСКН), которая была создана 11 марта 2003 года и упразднена 5 апреля 2016 года. Он работал в должности заместителя директора ФСКН и покинул ведомство с приходом Виктора Иванова в 2008 году. Михайлов рассказал о причинах ликвидации ведомства, трудностях, с которыми столкнулись наркополицейские, а также о том, как можно победить наркомафию.

Александр Михайлов. Фото: из его личного архива

МВД не принимает сотрудников ФСКН

В сфере борьбы с наркопреступностью сложилась не очень понятная ситуация. Согласно указу президента ФСКН распустили, однако уволенных сотрудников в структуры МВД до сих пор не перевели. Наркополицейские оказались в подвешенном состоянии. Более того, как сообщила Общественная палата, 16 тысяч бывших работников ФСКН перестали получать какие-либо деньги. При этом в ведущих СМИ об этом молчат. Что происходит? Чем можно объяснить такое пренебрежение к сотрудникам ликвидированной ФСКН?

Невозможно дать однозначную оценку ситуации. Я попробую рассказать о множестве факторов, которые привели к проблемам при приеме на службу наркополицейских. Начну с того, что ФСКН прожила короткую жизнь - всего 13 лет. Однако ее развал - это в первую очередь вина бездарной политики руководства ведомства. От осознания этого, конечно, никому не легче. Просто надо понимать, что Иванов завел ФСКН в тупик, и все вернулось на исходные позиции, на которых мы стояли до 2003 года.

Печально, что созданный за 13 лет работы ФСКН оперативный базис, скорее всего, частично будет потерян. Хотя это неизбежный и закономерный процесс, когда происходит ликвидация какого-либо ведомства. Половина сотрудников ФСКН написала рапорты об увольнении, другая половина согласилась перейти в МВД. И здесь возникли трудности, потому что Министерство внутренних дел не было готово к приему столь большого количества людей из ФСКН, тем более с ней нередко возникали серьезные конфликты.

К тому же само МВД неоднократно сокращали. Последний раз штат министерства урезали на 110 тысяч человек, и начальство было вынуждено, что называется, «резать по живому». Естественно, что после вынужденных увольнений своих людей брать чужаков руководителям не хочется. И потому сотрудники ФСКН оказались не у дел. Я оставляю за скобками тех, кто не участвовал в оперативной работе. Беда в том, что пока пропадают опытные оперативники ФСКН.

Мы недавно участвовали в заседании Общественной палаты, где присутствовали представители МВД и ФСКН. От дискуссии сложилось ощущение, что у Министерства внутренних дел нет большого желания брать в свои подразделения наркополицейских. Если говорить о регионах, то в ряде субъектов РФ на работу изначально приняли минимальное количество сотрудников ликвидированной структуры. Все это привело к провалу в оперативной работе, то есть заниматься поиском и ловлей преступников в переходный период оказалось практически некому. В этом году показатели борьбы с наркопреступностью сильно упадут.

Тем не менее не стоит воспринимать такой вывод как катастрофу: в 2003 году, когда создавалась ФСКН, была точно такая же ситуация. Затишье на антинаркотическом фронте - явление временное. МВД - структура ресурсная. Помимо собственной службы по борьбе с наркотиками, в оперативном процессе участвуют многие подразделения. А они кратно больше упраздненного ведомства.

Сейчас на поляне остался один хозяин. Главный вопрос: сколько времени пройдет, пока не будут утрясены все бюрократические и кадровые вопросы? На мой взгляд, полной интеграции наркополицейских в МВД стоит ожидать к концу года. Я уверен, что после этого прежние результаты ФСКН будут быстро достигнуты, а потом значительно улучшены.

Нельзя недооценивать возможности и профессионализм органов внутренних дел. Я анализировал статистику уголовных дел по фактам наркопреступлений. В некоторых субъектах (Москва, Петербург) 85% дел раскрывали сотрудники МВД, а в некоторых ситуация была в пользу ФСКН. Но важно понимать, что на сотруднике Министерства внутренних дел «висит» гораздо больше обязанностей. Полицейский не только выполняет свои прямые служебные обязанности, его привлекают к охране общественного порядка во время массовых мероприятий, к разного рода усилениям…

На этом фоне у сотрудников ФСКН был «льготный режим». Их практически не привлекали к мероприятиям, не связанным с борьбой с наркотиками. Так что им придется примерять на себя новую шинель, хотя в ФСКН было много выходцев из МВД. Но здесь возникает иная проблема. Все-таки ФСКН имела и некоторые в последнее время не используемые профилактические задачи. Не получится ли так, что мы продолжим «рубить хвосты», а не заниматься решением первопричин распространения наркотиков (отмечу, что это компетенция не только правоохранительных органов)?

Хотя именно профилактическая работа является ключевой проблемой, и на сегодняшний день я не вижу людей, в том числе в МВД, которые бы знали эту тему досконально. В результате ведомственных пертурбаций мы пока отошли на нулевую отметку и теперь будем заново выстраивать систему комплексной борьбы с наркопреступностью.

Вы отказываетесь называть сложившуюся хаотическую ситуацию катастрофой, и в ваших словах присутствуют нотки оптимизма. Но нет ли у вас опасений, что наркомафия воспользуется затянувшимся переходом наркополицейских в МВД? Не захлестнет ли Россию волна наркотиков, пока в Москве и на местах оформляются бумажки?

Любая структурная реформа сопряжена с потерей качества до какого-то этапа. Вопрос лишь том, в какой форме это происходит, в каких масштабах и как быстро будет наверстано упущенное. Касательно качества работы ФСКН повторю, что туда пришло множество сотрудников из МВД. Однако некоторые искали более комфортной службы, а некоторые не прошли или по каким-то причинам не захотели проходить переаттестацию. Я не хочу быть резким, но в ФСКН порой брали откровенный «мусор», и сегодня избавление от этой помойки только пойдет на пользу.

Опять же медлительность МВД объясняется, в том числе этими кадровыми проблемами, в которых, по сути, повинно руководство ФСКН. Уходить надо красиво. Также министерству необходимо пристраивать выпускников ведомственных вузов. Под них нужно держать должности и ставки. И это после сокращений! Несмотря на это, честным и профессиональным сотрудникам ФСКН должны быть выделены места. И тут мы сталкиваемся с субъективным фактором - проблемой предвзятости.

Очень часто наркополицейских не берут по различным мотивам. Например, формальными причинами отказа в приеме на службу становятся административные правонарушения - как правило, превышение скорости, случаи ДТП и прочее. И понятно, что это лишь повод. По линии организации «Офицеры России» мы пытаемся исправить ситуацию и заступаемся на уровне министра за тех, кому отказывают в службе без реальных оснований. При этом мы понимаем, что таким образом проблему, конечно же, не решить.

Надо понимать, что процесс перехода на службу в МВД для настоящих офицеров - это также вопрос чести. Если на порядочного человека начинают косо смотреть, придираться без причин, то он служить больше не будет. Один из моих знакомых, занимавший в ФСКН достаточно высокий пост, сказал, что после устройства в МВД уволится. Он решил добиться справедливости и потом самостоятельно уйти, а не ждать, пока его «съедят».

Представьте, в какой патовой ситуации оказались молодые ребята, у которых семьи, кредиты, ипотека… Их не берут в МВД, не выплачивают зарплат и пособий. Они рвутся служить, но вынуждены сидеть сложа руки, ожидая решения своей судьбы, не имея возможности на что-то повлиять. Это настоящая драма. На мой взгляд, мы наблюдаем далеко не последнюю реформу правоохранительных органов, которая будет сопровождаться кадровой перетряской. И здесь возникает неприятная ситуация в социальном да и просто человеческом плане.

Дело в том, что под сокращения в том числе попадают те сотрудники, которым осталось порой несколько месяцев до пенсии. Это совершенно негуманно. Понятно, что на рынке труда 50-летние офицеры в отставке будут никому не нужны. Мы бросаем офицеров на произвол судьбы, и потому законодатели должны продумать регулирование ситуации в случае подобного форс-мажора. Необходимо давать им возможность отслужить срок до пенсии. Поступать иначе неправильно и с политической точки зрения: преданный государству человек должен чувствовать защиту.

Меньшее из зол

Около двух лет назад в СМИ стали появляться сообщения о грядущем упразднении ФСКН. В ведомстве начались сокращения: ставки резали следователям, аналитикам и другим сотрудникам, не задействованным в оперативной работе. При этом Иванов упорно отрицал все слухи о возможной ликвидации структуры, а сокращения объяснял «оптимизацией». Есть ли у вас ощущение, что приговор ФСКН был вынесен задолго до апреля 2016 года?

Здесь есть два аспекта. Во-первых, я бы хотел заметить, что брать во внимание слухи и любую неподтвержденную информацию не всегда правильно. Когда я пришел в ФСКН, мне также говорили: «Вас скоро разгонят!». Но мы продолжали работать и, я думаю, доказали свою профпригодность. Другой момент в том, что произошло позже.

Иванов был кремлевским кадром. Он был, несомненно, «ресурсным» человеком, и, учитывая его влияние, казалось, что ведомство только обретет дополнительную динамику развития. Однако, как я полагаю, Иванов на должности главы ФСКН наделал кучу ошибок, в том числе и как бывший кадровик. Не знаю, кто ему внушил мнение, что он может заниматься политический деятельностью. Я говорю про то, что Иванов уделял повышенное внимание вопросам, далеким от реальной работы. Бесконечные поездки за рубеж, инициативы по экономическому развитию Средней Азии, конфликт с другими ведомствами, включая Министерство внутренних дел, Министерство финансов, Минздрав... Это не мог не видеть Кремль.

Но самое отвратительное, что после 2008 года коренным образом изменилась внутренняя атмосфера ФСКН. Воцарившаяся морально-нравственная обстановка сделала невозможной службу для порядочных офицеров. В ФСКН возобладали чванливость и пренебрежение к коллегам (даже тем, у которых был колоссальный авторитет), а также принцип «я начальник - ты дурак». На высокие посты назначались люди с крайне сомнительной репутацией. Чем они занимались? Награды, многомиллионные субсидии…

Я, как и многие мои коллеги, ушел со службы в том самом 2008 году и с тех пор был последовательным критиком ФСКН. Потому что все перечисленные мною факторы в итоге затащили некогда эффективное ведомство в могилу. Взять хотя бы распространенную в МВД палочную систему, которая не направлена на выкорчевывание преступности как явления.

Думаю, что президент видел реальное положение дел в ФСКН. Но катализатором, скорее всего, стал возникший в России экономический кризис. Государство не в состоянии содержать такое количество оперативно-розыскного состава, особенно если правоохранители дублируют функции друг друга. Да, ликвидация ФСКН вызвала серьезные проблемы, о которых мы говорили выше. Но президент выбирал из двух зол меньшее.

Поэтому я соглашусь, что вердикт ФСКН был вынесен раньше апреля 2016 года. На этом фоне меня поражает, что ее руководство не ощущало скорого конца. До последнего момента звучали бравые заявления о том, что ведомство не будет распущено. На мой взгляд, глава ФСКН забыл, что такие решения принимает не он, а президент.

Ликвидировать рынок сбыта

Сложно рассматривать ситуацию в вакууме, но все-таки хочется внести ясность: наиболее эффективная борьба с наркотиками должна осуществляться с помощью какой-либо отдельной компактной структуры или же усилиями громоздкого ведомства наподобие МВД? Ведь на муниципальном уровне местные правоохранители нередко сращиваются с криминалом и теми же наркодельцами, покрывая притоны. В этом плане ФСКН воспринималась как относительно «чистое» ведомство, которое вступало в конфликты с погрязшими в коррупции сотрудниками МВД.

На бумаге можно красиво расписать любую схему уничтожения наркопреступности. Но то, что будет происходить на самом деле, предсказать практически невозможно. Поэтому имеет смысл пользоваться теми ресурсами, которые находятся под руками. Сейчас в составе МВД чуть менее миллиона человек, и половина из них может принимать в разных долях участие в борьбе с наркопреступностью. Это те же оперативные службы, участковые, сотрудники ППС, инспекторы, сотрудники уголовного розыска и даже специалисты по делам несовершеннолетних.

Около 400 тысяч полицейских могут включиться в эту работу (если все будет грамотно организовано). И представьте, что против этой армии была лишь 30-тысячная группа (имеется в виду штат ФСКН до расформирования. - РП), в которой менее 20% занималось конкретной работой по борьбе с наркотиками (оперативный состав ФСКН. - РП). Это же несопоставимые величины!

Но для этого новый главк должен «нарезать» каждому подразделению на земле задачи, включить в план отчета соответствующие графы и спрашивать за них. В той или иной степени этим, думаю, будут заниматься. И совокупные результаты их работы значительно превзойдут показатели ФСКН.

Тем не менее и это не будет идеально работающей системой. Важно не забывать про главный принцип выкорчевывания наркопреступности: главные усилия должны быть направлены на снижение спроса на различные виды дурмана, у дилеров не должно быть рынка сбыта! До 2008 года мы пытались выстроить подобную работу, искали контакты, запускали проекты с привлечением молодежи.

Сейчас политикой противодействия распространению наркотиков занимается Государственный антинаркотический комитет (ГАК) под председательством министра МВД Владимира Колокольцева. В него также входят главы всех силовых ведомств. Однако в связи с роспуском ФСКН возникает вопрос: стоит ли наконец выводить профилактику потребления наркотиков на первый план? По-хорошему, конечно, стоит. Но кто этим конкретно будет заниматься?

У министра внутренних дел море проблем. И назначение его на должность председателя ГАК… Но решения комитета носят рекомендательный характер. Наиболее оптимальное решение было бы, если бы председателем ГАК стал вице-премьер, у которого есть полномочия, возможности, влияние, в том числе и на силовой блок. Важно понимать, что профилактика потребления наркотиков носит не столько уголовный, сколько социально-политический и культурный характер.

К примеру, один из способов профилактики - это активное вовлечение молодежи в позитивные занятия: спорт, искусство… Это инструмент поднятия давления. Чем выше давление изнутри, тем меньше негатива проникнет в среду молодежи. Снизим спрос - снизится и предложение (при условии активной борьбы). Необходимо укреплять наркологические службы, расширять их права, улучшать оснащение кабинетов, принять на работу дополнительные профессиональные кадры. Именно это является ключевым звеном борьбы с наркопреступностью. Если его поставят во главу угла - ситуация будет меняться на глазах. Невозможно полностью очистить наши города от наркотиков, реально лишь минимизировать спрос, изменив отношение к потреблению не только наркотиков, но и алкоголя. И здесь необходимы не только усилия полицейских, но и в первую очередь других сопричастных структур.

Лично я не испытываю большой радости от того, что каждый год нам рассказывают, как оперативники изъяли немыслимое количество тонн дурмана или ликвидировали такие-то бандгруппы. Да, нужно ловить преступников, но такие новости свидетельствуют о том, что у криминала есть питательная почва, и ситуация не улучшается…

В продолжение темы борьбы с первопричинами хочется отметить порочность палочной системы, которая господствует в МВД и перекочевала оттуда в ФСКН. К сожалению, полицейские заняты выполнением показателей и строят всю работу на этом. Эксперты и журналисты очень мало говорят на эту тему. Но ведь корень зла порой именно в палочной системе. К чему она приводит? Например, сотрудники ФСКН выполняли планы по «закрытию» наркодилеров и притонов, но не имели возможности дотянуться до тех, кто наверху мафиозной структуры.

За решетку часто попадали и, наверное, продолжают попадать слабохарактерные парни, которым иногда даже нет 20. Они первый раз оступились в жизни, решив получить легкие деньги, но наша система не дает шанса на ошибку и жестко карает за сбыт, смешно сказать, коробка марихуаны. При этом наркобароны, получающие миллионы, а может быть, и миллиарды, чувствуют себя спокойно, понимая, что палочная система не предполагает выделения ресурсов на то, чтобы посадить их в тюрьму. Есть ли надежда, что эта работа все-таки начнется?

Такие задачи - это прежде всего компетенция руководства управлений правоохранительных органов, и они могут выполняться даже при палочной системе, которая на первый взгляд не предполагает погоню за качеством. Я приведу пример Чечни. Рамзан Кадыров однажды заявил: «Не рассказывайте мне, сколько вы изъяли наркотиков. Не надо этим хвалиться! У нас в республике их быть вообще не должно!». И это совершенно правильный подход.

Результат оперативной деятельности - это отсутствие наркотиков. Уже давно сложилась идиотская ситуация, при которой наркополицейские обязаны отчитываться за изъятие. При этом регион действительно может быть «чистым». Но нет пресловутого АППГ (аналогичный период прошлого года). Снизились показатели - наказали. В итоге полицейские «затаскивают» к себе в город партию дурмана, потом «накрывают» ее и докладывают об «успехах». То есть ради показателей оперативники буквально затаскивали груз домой.

Вот такие вещи нужно полностью исключать из оперативной работы! Хотя перекрытие каналов внешних поставок сегодня не решит всей проблемы, потому что активизируется производство наркотиков на местах: начиная от выращивания конопли на садовых участках и заканчивая мини-лабораториями по производству синтетических препаратов.

Кажется, что это замкнутый круг, но это не так. Ситуация с наркотиками обязательно выправится, если полицейские перестанут спекулировать показателями, а социальные и медицинские институты будут заниматься профилактикой употребления наркотиков, пропагандировать как норму здоровый образ жизни. И, наконец, в России исчезнет культ получения удовольствия от уколов и таблеток.